Лес - вне сценария? Мы против!
Уже весной этого года администрация Архангельской области намерена огласить стратегию регионального развития до 2030 года и среднесрочную программу до 2010 года.
В архангельской областной газете «Правде Севера» (от 19 декабря 2007 года) директор департамента экономразвития Роман Накозин обозначил два полюса стратегии: «инерционный» и нежелательный, по его мнению, вариант – расширенное освоение сырьевого потенциала; «активный» и предпочтительный – освоение Арктики. Известные в Архангельской области лесопромышленники - Николай Львов, директор ОАО "Соломбальский ЦБК" и Александр Пластинин, председатель Совета директоров комбината - откликнулись на публикацию открытым письмом, опубликованным в "Правде Севера", где выразили свои опасения по поводу того, к чему может привести недооценка перспектив лесной отрасли - базовой для Архангельской области.
А конкретнее?..
Стратегию подготовили привлеченные эксперты центра стратегических разработок «Северо-Запад» – «независимого общественного института», учрежденного пивоваренной компанией из Петербурга. Привязанность региональных чиновников к московским и питерским «стратегам» выглядит тем более странной, что научное сообщество Архангельской области пока остается почти незадействованным в процессе, даже в качестве экспертов и критиков. Логика заказчиков известна: в одном из интервью Роман Накозин говорил о «замыленности взгляда «местных экспертов». Между тем именно архангельскими учеными, которые занимаются проблемами региональной экономики не год и не два – десятилетиями! – накоплены знания, позволяющие трезво оценивать имеющиеся перспективы, с пониманием относиться к специфическим региональным факторам. Для них человеческий и кадровый потенциал области, социальная ситуация в районах – не бездушные цифры статистики, а часть жизни.
Заметим, что аналогичным образом и разработка перспективной стратегии развития лесного комплекса в Архангельской области была доверена московскому ОАО «НИПИЭИлеспром». И хотя в целом концепция вышла довольно добротной (к ее разработке широко привлекались ученые и эксперты от лесного бизнес-сообщества), в ней все же нашлось место и таким достаточно авантюрным проектам как строительство целлюлозно-бумажного и лесопильно-деревообрабатывающего производств в Карпогорах – с громадными объемами производства и потребления древесного сырья. Кто будет строить этот промузел, и главное – зачем, если даже действующие комбинаты испытывают серьезные сырьевые затруднения?
Понятно, что важен свежий взгляд, смелые идеи, которые выявляют новые возможности региона. Но не нужно путать «местечковость» мышления с трезвым пониманием того, что стратегия, не адаптированная к местным условиям, работать не будет.
Что же нам предлагают сейчас? Расширенное освоение лесного и в целом сырьевого потенциала видится администрации области «инерционным сценарием», в то время как в «активном» сценарии Архангельская область предстает опорным центром освоения Арктики. Но что имеется в виду? В настоящее время на слуху (и только!) два «арктических» проекта, к которым наша область имеет некоторое отношение, – это освоение Штокмановского газоконденсатного месторождения и оживление грузоперевозок по Северному морскому пути. С обоими связаны надежды, прежде всего, на оздоровление Архангельского морского порта. Что еще нам «осваивать» в Арктике? Конкретных перспектив Роман Накозин не озвучил. Интересно, что говорит об этом стратегия?
Между тем крайне важно именно сейчас, «на берегу», определиться с приоритетами. Ведь стратегия не только задаст абстрактные ориентиры развития, но и определит приоритеты в финансировании наиболее важных проектов из федерального центра и регионального бюджета. А эти ресурсы не безграничны!
Тенденции, тревожные для леспрома
Сконцентрировавшись исключительно на реализации «арктического» сценария, мы неизбежно встанем перед вопросом – а каково же будущее традиционной для Архангельской области лесной отрасли? В частности, как государство планирует обеспечивать хотя бы занятость жителей лесных поселков, районов и целых северных городов, исторически ориентированных на заготовку и переработку леса? Намерено ли финансировать строительство важных как для всей области, так и для леспрома дорог общего пользования, создавая, таким образом, условия для освоения расчетной лесосеки? Нужно ли нам продолжать развивать лесную науку и лесное образование, если они не попадают в стратегический сценарий? Вряд ли такой подход обрадует сотни тысяч жителей области, связавших свою судьбу с лесом.
Острое неприятие вызвал отказ от лесной стратегии при обсуждении статьи Р.Накозина и в Союзе руководителей – ветеранов предприятий лесных отраслей Архангельской области. Лес на протяжении всей современной истории кормил и кормит жителей области. В середине семидесятых годов прошлого века только лесной экспорт Архангельской области составлял порядка 1,5 млрд. долларов в год. Хорошо известные в области ветераны – руководители лесных предприятий – В.П. Самарин, А.Э. Сасс, А.А. Папий отнюдь не зовут нас в прошлое, но совершенно справедливо считают, что доходы от лесного бизнеса сегодня, с учетом новых технологий, рынков и возможностей вполне реально увеличить в разы. Чем мы хуже наших соседей, например, Финляндии или Швеции?
Уважаемый департамент экономического развития, может быть, вас смущает, что за словом «сырьевой» укрепился некий негативный оттенок – вроде «отсталый»?
Этого бояться не надо: сырье сырью рознь. Лес – ресурс возобновляемый; это не нефть: выкачал – и остался ни с чем. Лес при правильном уходе можно и даже нужно «косить», снимать «урожай», восстанавливать и снова «косить».
Спрос на лесные продукты механической, химической, энергетической переработки растет с каждым годом, емкость внутреннего и внешнего рынка громадная. Так что на достойную жизнь можно заработать и нам, и будущему поколению северян. Как же этот очевидный факт можно не видеть при формулировании стратегии нашего развития?
Как представители базовой и социально-значимой для области лесной отрасли, мы обеспокоены тем, что при «арктическом» подходе лесной комплекс вполне может остаться вне вектора внимания, приложения сил и вливания средств. Не один раз Р.Накозин говорит о том, что область должна «жить, а не доживать», но реализация «арктического» сценария в ущерб «лесному» не оставляет другого варианта ни лесным поселкам, ни лесным городам, для многих из которых даже энергетика основана на использовании древесного сырья.
И еще один вопрос, который тревожит нас, – известно ли департаменту экономического развития о стратегии развития ЛПК, разрабатываемой в департаменте лесного комплекса? Скоординированы ли эти документы?
Мощности есть – не хватает сырья
Архангельская область исторически ориентирована на лесную промышленность и экспорт лесной продукции не по чьей-то прихоти, а в силу своего географического положения. И отметать ту очевидность, что область кормится «лесом и морем», по меньшей мере, неразумно. Лесная промышленность, в особенности перерабатывающая, ориентированная на экспорт, – это важнейший источник доходов людей, внебюджетных фондов и бюджетов всех уровней. В последние годы налоговые поступления от лесного сектора снижаются, и одна из ключевых причин – недостаток сырья, а вовсе не «исчерпанность» мощностей по переработке древесины, в чем убеждает Р.Накозин! На самом деле, даже в сегодняшнем виде лесопромышленный комплекс не достиг своего максимума, а, перевооружаясь и опираясь на развитую инфраструктуру, он еще многое сможет дать области.
Например, в прошлом году Соломбальский лесопильно-деревообрабатывающий комбинат (холдинг «Соломбалалес») распилил около полумиллиона кубометров сырья. Тогда как его проектная мощность в три раза выше! Основная и наиболее важная причина – обеспеченность пиловочным сырьем в настоящее время не соответствует производственным мощностям. Объемы выпуска продукции могут быть увеличены в три раза без коренной реконструкции производства. Учитывая, что в 2006 году в бюджеты разных уровней комбинат перечислил 150 млн. рублей, в перспективе объемы налоговых платежей могут возрасти примерно в три раза! Что касается Соломбальского целлюлозно-бумажного комбината, то его налоговые отчисления в 2006 году составили порядка 250 млн. рублей. При проектной мощности 280 тысяч тонн целлюлозы сегодня выработка на предприятии составляет 200 тысяч тонн – потенциал роста 40 процентов! И это те самые «золотые тонны», которые дают прибыль и, соответственно, налоговые отчисления. Мы ответственно заявляем, что этот потенциал существует не в виртуальных расчетах – мы действительно выйдем на такие объемы, если сумеем полностью обеспечить предприятия сырьем. Знаем, что аналогичная ситуация сегодня и на многих других лесных предприятиях. И в решении этой задачи мы хотели бы рассчитывать на помощь и поддержку властных структур по всем направлениям, о которых мы их постоянно информируем.
Если регион желает получать больше выгод от использования такого природного ресурса как лес, необходимо, например, развивать систему преференций при распределении лесного фонда для заготовителей, ведущих глубокую переработку на территории области. При оценке приоритетных инвестиционных проектов нужно учитывать вклад предприятия в развитие производства и инфраструктуры на лесных участках, прилегающих к заявленным. С учетом социальных факторов, необходим также льготный режим получения лесфонда для градообразующих предприятий, имеющих не загруженные производственные мощности. А такими «игроками» сегодня являются, прежде всего, вертикально-интегрированные холдинги.
Отдельный большой (и, увы, больной) вопрос – освоение усыхающих лесов. Лесной фонд находится в федеральной собственности и в основном передан в долгосрочную аренду лесозаготовительным предприятиям. Усыхание леса возникло не из-за деятельности лесозаготовителей, которые работают по нормативным документам, принятым на государственном уровне. Поэтому и решать возникающие проблемы должно, в первую очередь, государство. Оно может и должно влиять на ситуацию через систему снижения арендных платежей, компенсацию дополнительных расходов, стимулирование проведения санитарных мероприятий. По нашему мнению, предприятиям, работающим на территории поражённых лесов, необходимо компенсировать убытки, снижая арендную плату за лесфонд. Но пока практика показывает, что органы государственной власти продолжают воспринимать усыхающий лес лишь как источник прибыли, а не экологическую катастрофу.
Два сценария… или больше?
Возможно, сам вопрос о будущем области («или сырьевой придаток, или ворота в Арктику» ) поставлен некорректно. Есть ощущение, что такие радикальные стратегии не вполне жизнеспособны. В действительности, пространство выбора стратегий значительно более многообразно. Сценарии, названные «активным» и «инерционным», на самом деле друг другу вовсе не противоречат.
На наш взгляд, сценарий устойчивого развития должен быть таким: экономика области базируется на развитии лесного хозяйства, заготовке и глубокой переработке древесного сырья, а параллельно и во взаимодействии (а не альтернативно!) развиваются другие отрасли – добыча алмазов, бокситов, нефти и газа, транспортных путей, машиностроение. Финляндия и Швеция пошли именно этим путем: создали эффективную «лесную» экономику и одновременно – экономику, включающую в себя такие высокотехнологичные и интеллектуальные производства как машиностроение и электронику.
Этот подход видится более разумным, поскольку включает несколько направлений развития и приводит к синергетическому эффекту.
Один пример: завершение строительства «Белкомура» не только обеспечит транспортную связку «Урал – Белое море» и сформирует новую логистику грузоперевозок, которая оживит Северный морской путь, но и «вскроет» новые лесные массивы, позволит лесозаготовителям приблизиться к лесам на границе Пинежского и Лешуконского районов. Сегодня они либо доступны лишь для дорогих и ограниченных автомобильных перевозок, либо недоступны вообще. Со временем «Белкомур», как и любая железная дорога, должен будет «обрасти» лесовозными усами и лесоперевалочными терминалами, и это, безусловно, дает новый импульс развития лесной промышленности.
Другой пример – развитие Архангельского морского порта и Северного морского пути. Увеличение пропускной способности порта – это же рост экспорта лесопродукции из Архангельской области и рост отчисления налогов в региональный бюджет!
Определить и в первую очередь реализовать такие «узловые» проекты – значит, решить проблемы на нескольких направлениях сразу. А для этого, как нам представляется, стратегия социально-экономического развития региона, должна стать результатом приложения сил многих и многих экспертов из разных сфер, объединенных в рабочие группы. Базовый сценарий развития области, как заявлено, должен быть выбран до середины февраля. Но прежде он должен пройти через «огонь, воду и медные трубы» конфликтов, столкновений мнений, интересов и поиска компромисса. Мы готовы и дальше участвовать в этом процессе и думаем, что в стороне не останутся и многие другие люди, которые связали свою жизнь с лесом.
Николай ЛЬВОВ, директор ОАО «Соломбальский ЦБК», Заслуженный работник лесной промышленности РФ.
Александр ПЛАСТИНИН, председатель Совета директоров ОАО «Соломбальский ЦБК», профессор, доктор экономических наук.
По информации департамента по связям с общественностью ООО "Управляющая компания "Соломбалалес"
При перепечатке ссылка на www.woodbusiness.ru обязательна!
