Новости:







25.01.2007 00:00    Версия для печати

Лесной кодекс - Лесоистребительный кодекс

Про лесное хозяйство говорить не буду: специалистам ясно, как божий день, что новый Лесной Кодекс  не только не решает ни одну проблему лесного хозяйства страны, но и добавляет много новых забот и тревог. Но, может быть, новый порядок по душе лесоперерабатывающему комплексу? Вовсе нет, и недаром представители оного с единодушием, которого ранее не наблюдалось, вместе с лесниками выступали против нового законопроекта. Хотя, на первый и, заметим, непросвещенный в лесных делах взгляд, вроде бы получается, что если козла, то есть ЛПК, запустить в огород с капустой, то есть в лес, он сыт будет, а лес, может быть, лет через сто-двести вырастет новый. По сути, новый Лесной кодекс  именно на это и нацелен. Но не все так просто. Бездумно рубить леса нельзя, недаром европейцы, китайцы и даже североамериканцы стараются беречь свои леса, потому что они хорошо понимают, что лес — не просто природное богатство и потенциальный источник устойчивых и солидных доходов, но и одновременно экологический щит не только для каждой конкретной страны, но и для всей планеты.

Старик Марк Твен был трижды прав, когда вложил в уста одного из своих героев исторические слова, что банки Техаса должны грабить только техасцы. Конечно, как же иначе. Пора покончить с жалкой практикой наживаться на каком-то там кругляке, когда "наши соседи продолжают зарабатывать на российском лесе миллиарды долларов" (из выступления Президента Путина В.В. 06 апреля 2006 г. в Сыктывкаре). Упущенная страной выгода (слова Президента), на самом деле — упущенная лесными баронами добыча, ведь банки Техаса должны грабить только техасцы. И, конечно, в новом 2007 году не будут забыты слова Президента о том, что "...в передовых странах очень эффективно развиваются новые технологии восстановления лесов", потому что если рубить так, как хочется ЛПК, то скоро придётся закупать кругляк или брать в аренду леса в этих самых передовых странах. И когда Президент России сказал о том, что "здесь надо предпринимать срочные и конкретные меры", то первым ожиданием было: "Наконец-то, теперь уж наверняка руководить лесным хозяйством поставят специалистов!". Но не поставили... Поэтому на все остальные благие пожелания, которые озвучивало наше родное Правительство в ушедшем 2006 году во главе с нашим Президентом, ответ один: не будет государственной политики в лесном секторе — добра не жди.

И мне действительно жаль лесопромышленников. Лесной кодекс  им дали, но легче им от этого не станет. Где они теперь возьмут сырьё по сходной цене, например, для того же ЦБК, ведь цену отныне, благодаря государству, будут диктовать лесные олигархи. Так и слышится диалог: "Ваши цены на балансы слишком высоки для нашего ЦБК, извольте понизить, иначе мы сверхприбыли не получим ". А в ответ: " Это уже не наша проблема, не купите по предложенной цене — мы найдем, кому продать". Тут возможна такая реплика: "А разве вы не слышали, что экспортировать круглый лес — не патриотично". Ну, и так далее...

Равнодушие государства, а точнее, государственных чиновников всей системы федерального министерства, начиная с министра, кончая лесным агентством, ответственных, согласно Конституции, за леса России, к лесному государственному хозяйству вполне объяснимо, потому что ответственность порождается знанием предмета.

Случилось так, что лесное хозяйство страны с апреля 2000 года возглавляют люди, ничего в нём не понимающие. Естественным следствием этого является лесная политика государства, которой, можно сказать, что и нет. Поэтому действия правительства не воспринимаются ни частными лесозаготовительными, деревоперерабатывающими и лесоторговыми компаниями России, ни мировой общественностью. Это очень важный момент, на который многие обращают внимание, за исключением МПР России и его Федерального агентства лесного хозяйства.

Дело в том, что частные лесозаготовительные, деревоперерабатывающие и лесоторговые компании России являются главными партнерами государственного лесного хозяйства в условиях рыночной модели экономики, которую развивает правительство России. Когда партнеры не понимают друг друга, то возникает хаос или неуправляемость ситуации, что для лесов смерти подобно. Беспрецедентный рост незаконных лесозаготовок, который мы наблюдали все последние годы, свидетельство тому, что управляемость лесным хозяйством в стране практически утрачена, и в итоге мы вынуждены покупать иностранную мебель, сделанную из ворованной русской древесины.

Благодаря новому Лесному кодексу  система лесного хозяйства, всегда стоявшая преградой лесоистреблению, фактически упразднена с 1 января 2007 года. Как справятся регионы с федеральными функциями управления государственной собственностью, с которыми не справилось федеральное правительство, будет понятно лет через пятьдесят. Тогда разговоры об экономической недоступности большинства лесов иссякнут сами собой, потому что доступного для промышленных лесозаготовок леса уже не будет: всё вырубят подчистую.

Складывается впечатление, что правительство России понимает под лесным хозяйством только лесозаготовку и её организацию. Но мы в мире не одни. Россия является частью мирового сообщества и строит открытую экономическую систему на принципах рыночного капитализма. Жаждет вступить в ВТО. А мировое сообщество не равнодушно к судьбе лесов России и всему остальному, что у нас происходит.

Спасёт ли это лесопромышленников после вступления России в ВТО? Это не вопрос — ответ известен: не спасёт. Спросите почему? А тут всё просто. Вот сами посмотрите. Вы все прекрасно знаете, что есть и неторговые, нетарифные, так сказать, неэкономические барьеры мировой торговли, которые выстраиваются теми, там и тогда, когда и где это им выгодно. Примером таких неторговых барьеров могут служить всем известные процессы:
сертификация происхождения лесных товаров с точки зрения законности происхождения или с точки зрения сохранения биологического разнообразия и здоровья лесных экосистем, борьба с торговлей контрафактной продукцией, борьба за права человека, непрозрачность принимаемых решений по управлению лесами, невнятность лесного законодательства и т.д. За всем этим скрывается глобальное неравенство стран в географической обеспеченности природными ресурсами, исторической обеспеченности финансовыми капиталами, интеллектуальными ресурсами, технологиями, традициями и культурой производства товаров и услуг.

Вступая в ВТО, мы тем самым принимаем решение по открытию своего рынка для товаров и услуг других стран — членов ВТО, но на условиях Устава ВТО, а не на наших условиях. Это касается всех рынков, в том числе и рынка труда, и рынка технологий, и рынка природных ресурсов, включая углеводородные энергоносители и продукты их переработки, лесные ресурсы и продукты их переработки, и т.д.

Тут большой вопрос, чем это для нас обернется, учитывая низкое качество и высокую себестоимость большинства лесных товаров отечественного производства, даже по сравнению с сопредельными странами — членами ВТО.

Можно даже не поднимать вопрос о производстве мебели и строительных материалов на основе древесины. Достаточно назвать проблему производства целлюлозно-бумажной продукции из древесного волокна лиственных пород. В странах Латинской Америки (Бразилии, например) этот вид производства гораздо эффективнее, а себестоимость ниже, чему российских производителей. Вот вступим в ВТО, и бразильская лиственная целлюлозно-бумажная продукция заполонит российский рынок. И что нам тогда делать с берёзовыми и осиновыми лесами? Печи топить?

Конечно, мы можем стремиться сохранять свои ограничения, существовавшие до вступления в ВТО, на каком-то стабильном уровне, удерживая, таким образом, верхний предел ставок таможенного тарифа для товаров и услуг. А выгодно ли это нашим торговцам? За их спиной государство, являясь членом ВТО, всё равно вынуждено будет вести переговоры с государствами — торговыми партнёрами России, в связи с их желаниями уменьшить размеры ставок таможенных тарифов для товаров и услуг своих производителей, а наше правительство будет требовать взамен какую-то компенсацию своих потерь. Заметьте, речь идет о потерях государства на снижении таможенных сборов, а вовсе не о потерях наших частных предпринимателей и торговцев, которые могут утратить свои рынки. Кто от этого выигрывает?

Не надо говорить о конкуренции, которая поможет нам потреблять только качественные товары и услуги. Для того чтобы потреблять, надо иметь деньги, а для большинства населения все эти качественные товары и услуги так и останутся виртуальными на экранах телевизоров. Предположим, что лесные бароны скупят лучшие технологии по переработке древесины, и у нас будут производить современные лесные товары, но что нас с ними ждет на мировом рынке? А наш народ покупать их не сможет по простой причине - зарплата не позволяет.

Так что в итоге от вступления России в ВТО выиграют те, кто держит тот или иной сегмент мирового рынка в руках, т.е. крупные транснациональные компании, в основном североамериканские. Сидя на нефтяной игле и газовом шприце, мы, вроде бы, должны были бы понимать, что пока наша страна живёт за счёт продажи своих природных ресурсов, углеводородных энергоносителей, продукции горнорудной и металлургической промышленности, за счёт продажи круглого леса, нам нет смысла вступать в ВТО. Нам это будет разорительно.

Внешним результатом введения стабильных тарифов и пошлин должно стать увеличение объёма международной торговли, в которой участвует российский производитель. И тут все очень просто: богатые станут ещё богаче, а у остальных и то, что было, отнимет свободный рынок. С учётом сказанного следует понимать постоянную работу ВТО по совершенствованию прогнозируемости и стабильности тарифов и пошлин с помощью запрещения использования квот на ввоз определенных товаров, а также других мер, ограничивающих импорт продукции, как работу на глобализацию мира. А для нашего реального, не ресурсного сектора экономики, это означает полный провал по большинству, если не по всем направлениям производства в лесном секторе. Вот тогда уже лесное хозяйство будет абсолютно не нужно не только Правительству, как сырьевой придаток частного сектора лесопромышленного производства, но и самим лесопромышленникам.

После драки кулаками не машут, поэтому обзор подковёрной борьбы вокруг нового Лесного кодекса уже не имеет смысла. Тем более, как писал поэт: ".. ходить бывает склизко по досточкам иным, о том, что слишком близко, мы лучше промолчим".

Казалось бы, регионам дали желанную экономическую свободу: допустили в полной мере к лесным ресурсам. И, подумайте читатель, какой размах. Воду замутили так профессионально, что даже специалисты поначалу решили, что федеральное правительство хочет, помогая регионам, одновременно решить свои проблемы — избавиться от ответственности за собственность Российской Федерации, осуществление которой требует значительных бюджетных затрат при наличии системы управления.

Но дело-то как раз в том, что система лесного хозяйства после 15 лет перманентного реформирования разрушена до такой степени, что потеряна управляемость лесами. Иллюстрация этому — неукротимый рост незаконных лесозаготовок. Это настолько очевидный факт, что Правительство решилось на неоправданно дорогостоящий космический мониторинг лесоразработок. Например, по данным Гринпис России,  основанных на сообщении Информационного Агентства "Регнум", каждый рубль, вложенный в 2005 году в аэрокосмический мониторинг лесонарушений в Архангельской области, принес бюджетам всех уровней менее пяти копеек штрафов и неустоек, взысканных с нарушителей. При этом не все оштрафованные лесонарушения были выявлены благодаря аэрокосмическому мониторингу. Многие из них были оштрафованы благодаря текущей деятельности инспекторов Росприроднадзора и сотрудников лесхозов. На местах низкую эффективность аэрокосмического мониторинга лесонарушений связывают с техническими ограничениями, присущими космическим снимкам.

Дело в том, что для оценки параметров конкретных лесосек их использование оказывается эффективным только в сочетании с наземной работой лесной охраны. Только лесная охрана, при правильной организации дела, способна собрать необходимую доказательную базу и уточнить детали, выявленные по снимкам. Но, как известно, после вступления в действие в 2004 году 199 ФЗ наземная лесная охрана, например, в Архангельской области (равно как и в других регионах России) оказалась почти полностью разрушенной.

Возможно поэтому Гринпис России, ссылаясь на Доклад Всемирной сельскохозяйственной информационной сети (Global Agriculture Information Network, GAIN) о производстве круглого леса в России в прошлом году, невысоко оценивает эффективность действий российского правительства по борьбе с незаконными рубками.

Одной из главных причин низкой эффективности борьбы с незаконными лесозаготовками в России считается безудержная коррупция в стране и плохая координация работы разных правительственных ведомств между собой. Этим объясняется и гигантская разница между оценками объемов незаконных рубок в России, предоставляемых МПР России, по сравнению с данными многих природоохранных организаций, а также между данными об ущербе, наносимом собственнику — Российской Федерации — незаконными рубками.

Невольно складывается впечатление, что мы со своим Правительством живем в разных измерениях. У них государство — это метрополия на Боровицком холме в центре Москвы, а леса России — это такой же ресурс, как нефть, который надо просто добыть и продать. Но тогда лесопромышленники - колонисты, местное население - вредные туземцы, лесной фонд России - лесная колония, Федеральное агентство лесного хозяйства Министерства природных ресурсов России — Панъевразийская лесная компания, а кабинет министров - управляющая компания. Если с этим согласиться, то становится чётко понятным, что действия власти направлены на выстраивание такой системы лесных отношений, которая теоретически позволила бы минимизировать затраты управляющей компании на извлечение сиюминутного колониального лесного дохода — и только.

Если пролистать прессу, в том числе, Интернет-издания, по поводу реформы лесного хозяйства страны, которая следует из нового Лесного кодекса, то всё становится на свои места. Власть (правительство + законодатели + гарант Конституции) рассматривает леса страны как некий теоретический ресурс, использование которого может приносить прибыль, но при этом не учитывает экономических основ лесного хозяйства и лесопользования.

Почему не учитывает? Да не понимает власть ни чёрта, как лес растёт, где, когда, сколько и как его рубить можно, как восстанавливать и как охранять. Или не хочет понимать, потому что понимать - не выгодно. Поэтому лесное хозяйство России и получило предсмертный пинок от нового Лесного кодекса, который тихохонько подводит нас к частному лесовладению, от которого цивилизованные страны также тихонько избавляются, выкупая леса в госсобственность (США, Канада и т.д.).

Всё сказанное о потугах власти распродать леса России можно свести к трем главным тезисам.

Первое. Власть не хочет и, по-видимому, просто не может (ну не понимают они ничего, необразованные они в лесном деле) решать проблемы лесного сектора. Вот как урегулировать земельные имущественные отношения на территории государственного лесного фонда - власть знает. Для этого есть Гражданский кодекс РФ. Там умными людьми всё написано и разжёвано.

Второе. Власть не хочет и не может (по уже указанным причинам) в принципе оказать какое-либо реформаторское воздействие на лесное хозяйство, но может его разрушить. Вот только непонятно зачем резать гусыню, несущую золотые яйца. Неужели лесное хозяйство заразилось птичьим гриппом?

Третье. Власть, преследуя свои и, по-видимому, очень привлекательные цели, но неизвестные простому народу, отделяет лес от земли, на которой он растёт, лесхозы упраздняет, а лесопользование превращает в уведомительное вместо разрешительного. Тем самым, собственно, лесное хозяйство ликвидируется, как система управления собственностью государства с целью получения лесного дохода и создания условий получения коммерческого потока товаров и услуг от пользования этой собственностью.

Ура, исполнилась мечта чиновников. После принятия нового Лесного кодекса  все действия в лесу отныне определяются не федеральным законом, утверждаемым законодательным органом власти — Госдумой, а ведомственной инструкцией, как при Советской власти до принятия Лесного кодекса РСФСР в 1978 г. Это не просто шаг назад. Это прыжок в пропасть.

Тогда почему власть идёт по этому пути? Ведь пропасть близка. Вот вступим в ВТО, и будем тихо спать на диване, сделанном в Китае из русской древесины. Это очень интересный вопрос — почему. Здесь скрыто немало фантастических глупостей, сделанных Правительством только за последние два года в сфере лесного хозяйства. Например, на пресс-конференции 8 апреля 2004г. в МЭРТ России заместитель министра МЭРТ М.М.Циканов заявил, что в настоящее время на 70% территории России права лесной собственности фактически никто не осуществляет. Тем самым Правительство, с одной стороны, подтвердило потерю управляемости лесами после ликвидации Федеральной службы лесного хозяйства России, а с другой стороны, продемонстрировало полное отсутствие знаний о лесах России.

Лесопользование — это только малая часть лесного хозяйства и ведётся оно преимущественно на территории специально выделяемой категории лесного фонда — в лесах, возможных для эксплуатации. Даже при завышенных оценках площадь этих лесов не превышает 30% общей площади государственного лесного фонда. Это значит, что для Правительства лес России означает только то, что может дать доход; цифры-то совпадают.

Судя по контексту всех выступлений представителей Правительства, в первую очередь, высших руководителей МЭРТ РФ, получается, что для Правительства осуществление права собственности адекватно ведению промышленных лесозаготовок, но не собственником - государством, которого законодательно отчуждают и от лесозаготовки, и от переработки древесины. Это подтверждается утверждением замминистра МЭРТ РФ на пресс-конференции в апреле 2004 г., что, поскольку государство не имеет возможности эффективно осуществлять права собственности, проект нового Лесного кодекса предусматривает постепенное введение частной собственности на лесные участки, что приведет к повышению эффективности использования лесных ресурсов страны. Но это просто глупость от незнания предмета и истории своей Родины. Российское государство, когда им управляли знающие и порядочные, т.е. не слишком вороватые люди, получало от своей собственности высокий лесной доход.

Вся деятельность современной власти в реформировании лесного хозяйства после 2000 года показала не только ее полную беспомощность, но и наличие серьёзных и не разрешаемых этими действиями власти противоречий между участниками лесных отношений, населением и государством, как собственником лесов, в отношении ключевых проблем лесного хозяйства.

Очевидно, что прежде, чем реформировать, необходимо было чётко сформулировать основные направления реформы лесного хозяйства. Начинать это надо было с выработки принципиально нового отношения к лесам со стороны народа и государства в соответствии с Конституцией нашей страны. Начинать надо с Национальной лесной политики.

Хорошо бы при этом не потерялась простая мысль, что при любой власти и при любой экономической системе лесное хозяйство должно обеспечивать выполнение общечеловеческих, а значит, общегосударственных интересов. Так было всегда и так должно быть. Поэтому нечего ломиться в открытую дверь и выпячивать преимущества частного предпринимательства перед мздоимством государственных чиновников.

Легко и просто знать, что и встроенное в рыночную экономическую систему России лесное хозяйство должно сохранять такую систему управления государственной собственностью — лесами России, которая позволяет сочетать частнохозяйственные интересы от пользования лесом с общегосударственными интересами от факта существования лесов на благо народа.

Это значит, что государство должно не перебрасывать на регионы свои федеральные функции и обязанности собственника лесов России, а участвовать в полной мере в лесном рынке страны, определяя правила и порядок пользования лесом, а не отдавать их на произвол случайностей рынка. Только при участии собственника лесов - государства - пользование лесом может быть организовано таким образом, чтобы не противоречить росту общегосударственной и глобальной значимости русского леса. К чему приводит отступление от этих истин, мы все прекрасно знаем из истории русского леса.

С точки зрения построения современной и эффективной национальной лесной политики власти придётся, рано или поздно, признать, что выгоднее выйти из рамок имперских и колониальных по сути императивов рассмотрения лесов только с экономических позиций — как сырьевого придатка лесной промышленности. Смена приоритетов от чисто экономических к экологическим и социальным, когда по целому ряду территорий экологические аспекты управления лесами явно доминируют, неизбежна и хочется верить, что мы скоро увидим это.

Все остальные пути ведут к лесоистреблению. Таким образом, власть, приняв новый Лесной кодекс по версии МЭРТ РФ, приняла на самом деле закон о лесоистреблении. Это значит, что и десяти лет не пройдёт, как потребуется закон о лесосохранении.
В.В. Страхов, доктор сельскохозяйственных наук

"Лесная газета",  23 января 2007 г. 

При перепечатке ссылка на www.woodbusiness.ru обязательна"

При перепечатке ссылка на www.woodbusiness.ru обязательна!


comments powered by Disqus



РАНЕЕ НА ЭТУ ТЕМУ:


05.12.2006 00:00 /
Лесной Кодекс: А кто теперь в лесу хозяин?
Всех россиян, чья жизнь, работа так или иначе связана с лесом, ждут серьезные перемены. Новый Лесной кодекс, который разрабатывался в течение последних четырех лет, прошел все этапы подготовки. Если он будет подписан Президентом в ближайшие дни, как это и ожидается, то через несколько месяцев вся существующая система лесоуправления рухнет.

На правах рекламы:


   время выполнения страницы
 0.035719871520996
2011 Интернет-журнал woodbusiness.ru

Реклама:   julia@krasdesign.ru
   
Яндекс.Метрика